"Прошу прощение зато, что осмелилась выложить данное произведение без ведома автора, но мне очень хотелось, чтобы такой шедевр присутствовал в данном форуме. Автору спасибо за такой труд и за плоды творения"

Шел дождь. Девушка, насквозь промокшая и продрогшая на ветру, уныло шла по вечернему городку. Европа встретила ее не особо дружелюбно. За спиной остался аэропорт, там осталась ее старая жизнь. Теперь она будет жить по-другому, никогда не будет несчастной, не будет страдать из-за любви, она станет такой, какой должна была стать уже давно. Свободной эгоистичной стервой, которой нет дела до других! Кого она обманывает. Она не сможет, сломается, не выдержит постоянные угрызения совести. Как же у нее хватило на такое сил и решимости? Ей всегда казалось, что он первый ее бросит, она боялась представить, как будет без него жить. А сейчас страх прошел. Слезы высохли. Она знала, что так будет лучше, что это был единственный выход. Но она знала и о том, что каждую ночь она будет плакать в подушку, вспоминая их, того, кого она любили казалось всю жизнь и того, кого она ему подарила. Они смогут без нее, и она без них.. Со временем все забудется как страшный сон. Девушка вытерла кулаком предательские слезы и стремительно зашагала вперед., Человек ко всему может привыкнуть.
    - Пап, она такая классная! Лучше всех наших девчонок вместе взятых!
    - Угомонись и расскажи нормально, что у тебя там случилось.
    - Так я и говорю! Пап, а ты в порядке? Опять начальник, старый хрен тебя загонял? Так я ему
    - Томми, как не стыдно так говорить о взрослых людях!
    - А я что, я ничего
    - Ладно, прости. Мир?
    - Я подумаю над вашим предложением
    - Вот поганец! Сел на шею, ножки свесил!
Этот беззлобный спор был неотъемлемой частью каждого дня из жизни семьи Бустаманте. Пабло погрозил сыну пальцем и устало вздохнул. Томми видимо понял шестым чувством, что для игр время неподходящее и деловито спросил отца:
    - Чай будешь?
Пабло умиленно посмотрел на сына. Его точная копия, немного уменьшенная в размерах. Вот только характер у него.. мамин
    - Пабло Бустаманте? Это вы? Нет, вам ничего не передавали. Сожалею, ваша невеста уехала еще утром, мы думали, вы в курсе.. Но администрация не несет ответственности.
    - Я все понимаю, спасибо.. .До свидания.
    - Э…Сеньер Бустаманте.
    - Что-то еще?
    - Да,вы должны подписать согласие о передаче вашего ребенка детскому дому..
Пабло развернулся на 180 градусов
    - Кого? Куда???
С тех пор прошло 9 лет. Пабло до сих пор думал, как ей пришло в голову бросить их сына. Ладно его..Он причинил ей много боли, но ребенок! Почему? Невинное создание, которое никому еще в жизни не сделало зла. Пабло так и не смог этого понять. А понять- значит простить. Судьба по природе своей очень иронична, вообще большая приколистка.. Никто из тех, кто знал Пабло Бустаманте в колледже никогда бы не поверил, что он станет таким любящим и заботливым отцом. Конечно поначалу Пабло растерялся, но шоковое состояние быстро прошло. Все друзья были подняты по тревоге. Кто только не читал маленькому Томми сказки в первые 2 года жизни. Тогда Пабло наверное первый раз в жизни понял, что он не ошибся в друзьях. А еще тогда жива была его мама. Он вздохнул от тяжелых воспоминании. Нам почему-то кажется, что родители вечные… То есть мы конечно понимаем, что никто не вечен, но оглядываемся только у края, когда что-то менять уже поздно. Слишком поздно у нас в памяти всплывают все недосказанные слова, злые шутки и запальчиво брошенное "Я тебя ненавижу!" Со временем мы понимаем, что надо было просто подойти и обнять человека, который подарил нам самое ценное, что у нас есть- нашу жизнь. Но понимаем, когда обнять уже некого. Пабло закрыл глаза и минуты три просто сидел, судорожно сглатывая подступающие слезы. Не хватало еще чтобы Томми увидел! Мужчины не плачут. Да..мама…Только сейчас, сам воспитывая сына он понял. Насколько неблагодарен родительский труд. Сейчас бы он многое мог бы ей сказать. Она бы поняла, помогла советом. Но ее нет, а ему так сложно одному. В который раз за этот день он подумал о Мариссе. Он думал о ней каждый день. Не мог ее простить, но и забыть ее было выше его сил
    - Пап, я чай принес! Ты пить-то будешь? Пааап! ну не спи!
    - А? Извини, задумался..
    - Опять о работе?
    - О чем же еще..
    - Хм, Пап,а можно тебя спросить?
    - Спрашивай.
    - А ты любил нашу маму?
Чашка с неприятным звоном разлетелась на тысячи маленьких осколков.
Нет, Пабло всегда казалось странным, что за эти 9 лет Томми так ни разу и не поинтересовался матерью. Но сам он этот разговор начинать не хотел. Он не знал ничего о ней. Не знал, где она сейчас, вспоминает ли о них или давно уже нашла утешение в другом, возможно даже обзавелась семьей. Другому говорит "Я тебя люблю" или сентиментальные глупости, вроде "Я никогда тебя не забуду"...А может все совсем не так. Может она также как и он просыпается по ночам с застывшим именем на губах, каждый раз засыпая дает себе клятву забыть, но с болью понимает, что забыть им уже не дано. Но если это так, то зачем же она ушла?
    - Папа? Ладно не хочешь- можешь не говорить. Я и так все знаю
    - Что знаешь? Откуда?
    - Ну...мне говорили
    - Кто?-Пабло мрачнел на глазах.. Именно этого разговора он боялся все эти годы.
    - Тетя Соня...
    - КТО???
    - А ты знаешь, что глухота-признак приближения старости?
    - Не хами мне! Где ты ее нашел? - Кто бы мог подумать! Соня. Она же его ненавидела!
    - Она меня сама нашла! - обижено сказал Томми, -Я не виноват. Она меня после школы встретила и спросила, хочу ли я узнать о моей маме… Я сначала сказал, что не хочу, что я и так про нее все знаю..
    - Откуда? Ты у меня ни разу не спрашивал! - поразился Пабло
    - Мир не без добрых людей. Ладно, ладно, -поспешил добавить он глядя на явно закипающего отца, -Тетя Мия.. ну и Дядя Мануэль.. и дядя Томас.. Да разве всех упомнишь..
Пабло в изнеможении рухнул в кресло. В голову начали закрадываться смутные сомнения, что друзья не были с ним кристально честны.
    - Жди! Приготовь себе что-нибудь на ужин, ты парень самостоятельный, и жди!
    - А ты куда?
    - К тете Мии. Кажеться нам надо поговорить
    - Колуччи! Чтоб тебя. Что ты наговорила моему ребенку!!
    - Во-первых, не Колуччи, а Агирре, а во-вторых, не кричи на меня, мне нельзя нервничать -Спокойно ответила Мия, демонстративно поглаживая себя по животу. Время очень изменило первую красавицу колледжа. Она стала как-то спокойнее, куда-то пропала истеричность. Единственное, что осталось от прежней Колуччи - нетленная фраза "Как сложно быть мной!" Даже удивительно, насколько человека может изменить любовь
    - Так, Пабло, дыши, успокойся. А теперь будь добр, расскажи, почему ты врываешься в наш дом с дикими воплями и предъявляешь мне какие-то претензии? "Начиталась книг по психологии, теперь мне мозги будет вправлять!",недовольно подумал Пабло.
    - Да все замечательно, Ми! Только представь мое состояние, когда сегодня мой сын сказал. Что все знает про свою маму! Потому что тетя Мия, добрая душа все ему рассказала!
    - Ну и что! Кто-то же должен был ему о ней рассказать!
    - Я никогда от него ничего не скрывал! Он меня даже не спрашивал!
    - Потому что мы его предупредили, что тебе неприятно будет про это вспоминать. У тебя очень умный сынишка,он сразу все понял
    - Но зачем вы это сделали!!!??
    - Пабло, мне как никому известно, что это такое - не знать своей мамы. Это очень больно, Пабло! Я никому, тем более моему племяннику не пожелаю такого. Да как будто ты сам не знаешь, как много для нас значат родители! Это только в юности нам кажется, что родители-враги. Когда ты остаешься один и нет человека, который всегда поймет и простит.. Точнее уже задолго до твоего рождения простил тебе все те глупости, которые ты совершишь. Вспомни как было плохо тебе, когда уехала Мора. Пабло почувствовал, как напряглись невидимые струны его души, опять силясь удержать воспоминания в дальнем уголке подсознания. Но боль от потери была еще слишком свежа
    - Мама, за что она так со мной?
    - Не знаю, сынок. Скажу только, что у нее наверняка не было другого выхода. Она запуталась-Мора сидела в комнате Пабло и гладила сына по волосам, совсем как в детстве. А он снова чувствовал себя маленьким, обиженным до глубины души мальчиком. Она вздохнула. Как же она хотела оградить его от этой боли и несправедливости. Ему придется очень нелегко. Но остановить она его не могла, это было его решение.
    - Одно я знаю точно, Пабло. Она никогда тебя не забудет.
    - Я тоже ее не забуду
Пабло опустил голову. Что-то мешало дышать. Что-то, с чем он боролся вот уже 9 лет. Зачем? За что?...
"Не можешь сопротивляться - смирись."-вертелось в голове. Вдруг тихое покашливание вернуло его к реальности. Мия озабочено смотрела на него. Ее глаза были полны сострадания. Пабло через силу улыбнулся. Улыбка вышла так себе. Но Мия похоже ее даже не заметила. Казалось, она вообще сейчас где-то в другом мире. На ее лице отразилась тяжелая внутренняя борьба. Наконец Мия решилась. Твердо посмотрев Пабло в глаза она тихо сказала:
    - Пабло, Томми должен узнать свою мать.
Пабло посмотрел на нее так, как будто увидел первый раз в жизни.
    - Зачем? Зачем ему знать мать, которая бросила его в младенчестве?!
    - Но
    - Мия, ты же была тогда рядом со мной! Ты же знаешь, на что я пошел ради сына! Она даже не попыталась со мной связаться за это время! Это сейчас я страшный и ужасный начальник охраны в солидной фирме! А тогда я был растерянным 16 летним подростком с отчаянно визжащим, перемотанным голубой ленточкой свертком в руках! Подумай, кого ты защищаешь!
Мия удивленно и как-то виновато смотрела на него. Пабло закончил свой монолог и теперь явно ждал ответной реакции. Голос его все еще немного подрагивал, но голубые глаза были полны решимости. А она вспоминала. Вспоминала и с тоской понимала, что он абсолютно прав. Пабло пришлось через многое перешагнуть тогда. Через честолюбивые мечты о сцене, шоу-бизнесе и популярности. Через свою гордость, устроившись в супермаркет охранником. Он закрыл эти мечты и мысли в самый дальний чулан своего сердца и поклялся никогда не открывать. Но закрыть там Мариссу у него так и не получилось. Андраде наотрез отказывалась сидеть в такой компании и каждую ночь навещала Пабло во сне. Мия прекрасно помнила, как они устраивали забастовку, когда Пабло хотели выгнать из школы за многочисленные прогулы. Как они брали Томми домой, мальчику нравились выходные в большом доме Колуччи, и как возвращая его домой, видели Пабло, крепко спящего за рабочим столом. Как она и Ману делали за него Экономику, Томас- историю, Маркос- химию, как он со временем встал на ноги ,купил квартиру. А Марисса так ни разу не позвонила никому из них. Даже Соне. Мия так и не смогла понять сестру, но злиться на нее она не могла.
    - Пабло, хуже ведь не будет! Ты ведь чего-то боишься. Чего?
    - Я боюсь потерять его. Боюсь, что он захочет жить с ней. Он ведь самое дорогое. Что есть у меня в жизни. Мия, я не смогу снова остаться в одиночестве
    - Он никогда тебя не бросит. Он тебя очень любит, ты для него и отец, и брат, и лучший друг. Тем более, он ребенок. Дети не умеют предавать. Позвони Мариссе, так будет лучше!
Пабло внимательно на нее посмотрел. В душе боролось осознание правоты Мии и казалось уже такая давно забытая гордость. А еще упрямство. И оно как всегда победило.
    - Сам я ей никогда не позвоню! Это она должна просить моего прощения!-твердо сказал он и ,дабы не напрягать беременную женщину, вышел из комнаты. А Мия еще долго сидела в кресле, убаюкивая разбуженные воспоминания.
А Пабло тем временем шел по душному Буэнос-Айресу, не разбирая дороги и то и дело натыкаясь на возмущенных прохожих. Мия, сама того не желая, задела уже зарубцевавшуюся за много лет рану. Сердце отозвалось болью. Уже не такой острой и сильной как раньше, когда от тоски и отчаяния в голову закрадывались самые грешные мысли. Эта боль была какой-то ноющей.. Вроде внешне уже никаких следов не осталось, а все равно больно от неловко брошенного слова или нечаянно проскользнувшего воспоминания. Дико хотелось напиться и забыться. За все эти годы Пабло больше не притронулся к выпивке. Неожиданно проснулась ответственность, которой она от него так ждала.
Проснись она немного раньше, может быть. Хотя к чему ворошить прошлое.. Передвижение мыслей в голове напоминало Броуновское движение частиц. Так же хаотично и беспорядочно, постоянно сталкиваясь друг с другом и путаясь. Он предпринял вялую попытку, навести в сознании хотя бы приблизительный порядок. Безуспешно. "А ведь Мия была совершенно права, я как-то раньше и не думал, как ему должно быть трудно без матери. У всех его друзей в школе полноценные семьи. Но ведь это не моя вина. Видит Бог, я бы все отдал за то, чтобы она была сейчас с нами… Со мной. Но я ведь об этом думал. А потом решил все оставить как есть, просто напросто струсил. Струсил, что увидев ее, лишусь способности здраво соображать. Снова стану тем "папенькиным сынком", которого она так во мне не любила. Боялся, что буду выглядеть жалким, а она отведет взгляд, кинет очередную колкость и рассмеется мне в глаза. Это был страх. Трус! А еще ссылался на какую-то гордость! Твоя гордость пропала еще тогда, на пороге больницы, когда ты понял, что она тебя бросила, что даже твоя самая искренняя и сильная любовь не смогли удержать ее рядом. А ведь ты всегда ее за это и любил. За то, что она была независимой и свободной, такой непохожей на всех остальных обитателей колледжа. А теперь ты боишься чего-то! Чего? Тебе давно уже нечего терять..
Есть... Я уже потерял любимую. Если я потеряю сына, жить мне будет уже незачем. Это ты сейчас о себе думаешь. А ты о нем подумал? Для тебя его счастье должно быть на первом месте! Ты ужасный отец, Пабло."
    -Неправда! Ты самый замечательный отец, Пабло, не стоит так себя мучить.- раздался в голове голосок, который принято называть здравым смыслом. Голос был чем-то неуловимо похож на Миин,- и вообще, ты устал, тебе надо отдохнуть, завтра, на свежую голову все решишь.
Странно, но в голове Пабло как будто включили свет. Он потряс головой и оглянулся вокруг. Квартал был явно незнакомый. Куда это его занесло? Судя по всему, за своими мыслями он не заметил, как дошел чуть ли не в другой конец города. Пабло растеряно оглянулся в поисках каких-нибудь следов присутствия в этой дыре городского транспорта. Такового не обнаружилось, зато к какому-то дому не спеша, подъехало такси. Десятью минутами позже, уже проезжая по мало-мальски знакомым улицам, он подумал, что решения глобальных проблем можно отложить на завтра. Тем более что завтра воскресенье. А еще он смотрел в окно, где провожая этот день догорал закат. И глядя на красновато-рыжее зарево, иногда немного печально улыбался, явно вспоминая о чем-то очень хорошем и родном.
Домой он вернулся уже за полночь. Тихо прошел в глубь квартиры, стараясь не шуметь. Заглянул в детскую. Томми спал самым праведным сном, ему было не привыкать засыпать без отца, Пабло мог целую ночь не уходить с работы. Он почти бесшумно подошел к кровати сына и посмотрел на него. Маленький ангелочек. Ну как такого можно не любить, как можно бросить?... Пабло погладил Томми по светлым волосам, поцеловал и так же тихо вышел. Окинул взглядом их квартиру. Он сделал все, что мог, чтобы его сын ни в чем не нуждался. Не роскошь конечно, но много ли им надо? Хотя мальчику всегда нравились большие дома. "А если она может дать ему больше, чем я? Если у нее огромный дом с видом на океан и кучей слуг? Кто я такой, чтобы за него решать, с кем ему быть." От мрачных мыслей Пабло отвлек телефонный звонок. "Черт, кто там, на ночь глядя?!"
    - Да, Пабло Бустаманте слушает. Говорите! Але?- Трубка молчала. "Ну и не надо",- как-то даже обиделся он. "Наверняка одноклассники Томми шутят."
Сон не шел. Просто отказался посещать его или просто взял выходной. Телевизор что ли посмотреть?
    - Сегодня нам доподлинно стало известно о смерти печально известного Серхио Бустаманте, бывшего мера города, арестованного за превышения полномочий, злоупотребление властью, а также подозревавшегося в убийстве. Судебный процесс был прерван внезапной смертью сеньора Бустаманте и скорее всего, правду мы теперь не узнаем никогда. И к другим новостям.
Но Пабло уже не было дела до лучившегося радостью ведущего. Новость о смерти отца окончательно выбила его и колеи. Слишком много эмоций за один день. Голова просто раскалывалась и требовала немедленного отдыха. Он часто думал, как бы сложилась его жизнь, не попади тогда Серхио в тюрьму. И не был уверен, что было бы хуже. Возможно, сейчас он бы спокойно, как все окончил школу, поступил бы в институт, выучился на кого-нибудь. Конечно, о сцене пришлось бы забыть, но он и так о ней забыл. Пришлось бы расстаться с Мариссой, но он и так с ней расстался...Он бы не беспокоился ни о чем, был бы уверен в завтрашнем дне. Зато теперь у него была внутренняя свобода, сознание того, что всего, что у него сейчас есть он добился сам. Это дорогого стоит. Таким бы она хотела его видеть... Он подошел к большому стеллажу, где среди всякой ненужной ерунды лежала маленькая пыльная коробочка. Внутри блестело небольшое изящное колечко. Только одной девушке за всю его жизнь он хотел его подарить. Но тот момент был упущен. Безвозвратно. Ни одна из тех немногих девушек, с которыми он пробовал встречаться после ее исчезновения, не смогла занять в его сердце даже сотой доли того пространства, которое занимала она. Он вздохнул и в очередной раз подавил желание выбросить коробочку куда подальше. Слишком о многом она ему напоминала. О далеком счастье, разбившихся в дребезги надеждах, несбывшихся мечтах. Пабло еще раз глубоко вздохнул и устало упал на кровать. Сон пришел неожиданно, но очень кстати. Пабло забылся тревожным и чутким сном. О смерти отца он в эту ночь так и не вспомнил.
Ну вот, скоро посадка на ее самолет. Лететь придется долго, но это ничего. Она еще раз посмотрела на часы. Вот и пора идти. "Прощай Германия. Ты так и не стала для меня домом. Но я на тебя за это не сержусь. Это только моя вина. Теперь я полечу домой. Как меня там примут? Помнят ли еще обо мне? Хотят ли помнить или предпочли забыть, как страшный сон?" Через плечо молодой красивой девушки была переброшена небольшая сумка, а за спиной - чехол с великолепной испанской гитарой.
    - Объявлена посадка на рейс 367.
Девушка, тряхнув рыжими волосами, поспешила на посадку. Уже в самолете к ней подсел неприятный тип и нагло ухмыляясь спросил:
    - Играешь на гитаре, красотка? Я тоже не плохо играю, мог бы тебя научить.
    - Нет. В подарок везу. Любимому.
Тип сразу погрустнел и обижено отвернулся к окну.
В тот день с самолета рейса 367, Берлин - Буэнос-Айрес на гостеприимную аргентинскую землю сошло много народу. В том числе невысокая рыжеволосая девушка с гитарой за плечами.
***
    - Паапа, вставай! Завтрак в постель.
    - Томми, какого.. сколько времени?
    - Девять часов сорок четыре минуты!! Вставай!
    - Ты издеваешься!? Сегодня выходной, дай мне отдохнуть .- сказал Пабло, поворачиваясь на другой бок.
    - Пап, ты что, не помнишь, какой сегодня день?
    - А? Что? Какой? Что случилось?
    - У тебя день рожденья! Боже, мой отец старый, у него уже склероз начался.
    - Томми, малыш, помолчи минутку
Так.. Это уже клиника.. Забыть про свой день рождения! Друзья наверняка готовят сюрприз, а он даже вечеринку не потрудился организовать. Он подскочил как ужаленный. И естественно "завтрак в постель" подскочил вместе с ним. Кофе ярким абстрактным пятном расползся по висящей рядом на стуле рубашке. А омлет удачно приземлился на голову. Все бы ничего, если бы в омлете не обнаружился сюрприз в виде китайской ручки, косящей под "Паркер", которая радостно закатилась ему за шиворот. Томми смеялся самым счастливым смехом. Пабло потряс головой. Утро явно начиналось очень бурно. Еще раз посмотрел на смеющегося сына и про себя подумал, что не от него Томми передалась любовь к приколам с обломами
А Марисса шла по только проснувшемуся Буэнос-Айресу и счастливо вдыхала грязный пыльный, но такой родной воздух. Она проходила мимо любимого парка и смотрела вокруг огромными глазами, стараясь заново открыть для себя город, запомнить все, что изменилось за долгие годы. А надо сказать, изменилось многое. Она смотрела на подростков и знала, о чем они думают. Поскорее вылететь из родительского гнездышка навстречу новой жизни. Поехать в Европу, посмотреть мир...Когда-то она тоже об этом мечтала.. кажется так давно это было. Хотя и правда давно. Как же много она успела пересмотреть в своей жизни! Сейчас она бы отдала все, что у нее есть , чтобы вернуться в прошлое. Но поскольку прошлое вернуть невозможно, придется пытаться исправлять ошибки в настоящем. Вот он, дом Колуччи. Интересно, они все еще живут там? Марисса неуверенно подошла к двери и, набравшись храбрости, нажала на звонок. За дверью послышались шаги, громкий смех и в конце концов она гостеприимно распахнулась. На пороге стояли обнявшись Мия и Мануэль. При виде Мари радостные улыбки начали сползать с их лиц, как грим на жаре.
    - Ну, вот я и вернулась
Глядя на застывшие лица друзей, Марисса даже немного удивилась. Она ожидала любой реакции. От радостных объятий до звонких пощечин и громких разборок. Она не была дурой, поэтому понимала, что второе гораздо более вероятно. Но такого. Мия с Ману как будто увидели на пороге своего дома опасного преступника и сейчас прикидывали, как бы позвонить в полицию, не вызывая подозрений. Друзья (или сейчас уже уместнее сказать бывшие друзья) расступились, и Мари зашла в большую гостиную. Тут был, кажется, весь курс и еще много абсолютно незнакомых людей. Половина смотрела на нее с нескрываемым презрением, другая половина с непониманием. Но больнее всего в сердце отражались глаза Лухан, Мии и Мануэля. Лучшие друзья. В их глазах перемешались радость долгожданной встречи, злость на ее давний, но очень жестокий поступок, тревога, пока непонятная Мари. Она смотрела на них из-под немного опущенных ресниц, но слезы, предательские слезы, все таки текли по щекам. Как же она ненавидела себя в этот момент. Только сейчас до нее дошла простая истина. Своим поступком она тогда заставила страдать не только себя, но еще очень многих дорогих ей людей. Ей то казалось, что только она имеет право на боль.
Она почувствовала, что сейчас расплачется при всех и, резко развернувшись, выбежала из неприветливого дома. Ее никто не попытался остановить. Ману с Мией так же молча расступились, выпуская ее. Она бежала, не разбирая дороги, наталкиваясь на пешеходов и чудом уворачиваясь от несущихся ей навстречу машин. Она бежала в аэропорт. Господи, насколько же глупой была мысль вернутся. Но можно еще все исправить. Уехать, улететь и прямо сейчас, пока еще есть время, пока Он не узнал, что она приезжала. Они ему не расскажут.
Пожалеют его чувства. А ей уже нет в их мире места. Она снова вернется в свой мир и будет там спокойно существовать. Именно существовать, потому что ее Жизнь навсегда останется в Буэнос-Айресе. Только один человек мог бы сделать ее существование жизнью. Но какой же она была дурой, считая, что он захочет это делать. Если даже лучший друг и сестра не смогли понять и простить ее, то что же говорить о нем, человеке, которому она причинила столько боли. Уехать, убежать, забыть. Прохожие испугано шарахались от безумного вида девушки с залитым слезами лицом и размазанной косметикой. Укоризненно качали головой, или выразительно крутили пальцем у виска. Ей не было до них дела. Главной ее целью сейчас было оказаться подальше от этого города, этих людей, и самое главное от него. В голове крутилось только одна фраза "Дура, боже, какая же я дура!" Вдруг кто-то резко схватил ее за руку.
    - Куда намылилась? Думала, я тебя по всему городу искать буду? Боже, как трудно быть мной!
Мари развернулась и вытерла рукавом слезы. Хотя это было не обязательно. Голос, и манеру разговора любимой сестрички она узнала бы из тысячи. Она хотела что-то сказать, но Мия молча схватила ее за рукав и потащила в машину. Мари не знала, куда они ехали. Ей было уже все равно. Она не знала, как долго они ехали, даже немного задремала. Проснулась она от нетерпеливого голоса Мии.
    - На выход, мы приехали.
Мари послушно вышла. Они стояли около большого дома, не узнать который Марисса просто не могла. Это был загородный дом Колуччи.
    - Поживешь пока здесь.- голос Мии был таким холодным, что Мари снова стало безумно больно. Зачем она привезла ее сюда?
    - Садись и немедленно рассказывай, какого черта ты тогда это сделала!
Марисса понимала, Что должна сейчас держать себя в руках. "Так, слезы вытерла, отключила все чувства, забыла, что у тебя есть сердце и совесть. Я же актриса, могу скрывать свои эмоции!"
    - Мия, я…-голос предательски задрожал. "Идиотка, лучше бы вообще молчала! Кто тебе сказал, что ты можешь не чувствовать? Вот тебе и расплата! Сиди теперь перед Колуччи, как самая последняя дура и ищи слова оправдания!"
    - Понимаешь, дело в том, что.
Через час у обеих по лицам катились слезы.
    - Ты хоть понимаешь, какой дрянью ты была?
    - Понимаю. Жаль только, поняла это слишком поздно. Ми, он меня простит?
    - Не знаю, Мари. Рада была бы тебя обрадовать, но ему действительно было очень тяжело тогда. Даже я сейчас чувствую, что не могу пока тебя простить. А он. Поживи пока здесь и…
    - Что?
    - Не надо приходить к нему на день рождения. Дай ему немного побыть счастливым.
    - Хорошо. -Мари сидела, покорно опустив голову и молчала.- Мия… Ты беременна.
Мия передернуло как от пощечины.
    - Да.. Надеюсь, я буду лучшей матерью, чем ты.
    - Это нетрудно
На лице первой красавицы колледжа отразилась тяжелая внутренняя борьба. С одной стороны, ей хотелось подойти и обнять сестру после долгой разлуки, с другой - понимала, что Мари сейчас в другом мире, и она ей не поможет. Мия еще раз с состраданием посмотрела на потерянное лицо Мариссы и решительно направилась к двери. Вдруг Мари подняла на сестру уставшее лицо:
    - Мия, передай ему мой подарок - она протянула ей кожаный чехол.
    - Гитара?
    - Да, он же любит играть.- неожиданно оживленно сказала она. Мия заметила, что не разу за весь разговор она не назвала его "Пабло". Наверное, это имя причиняло ей боль.
    - Мари, он уже давно не……Хотя, передашь ему сама- скороговоркой проговорила Мия и уже не оглядываясь вылетела из дома.
Марисса уже третий час сидела в гостиной и не знала чем заняться. Тишина пугала ее. Еще так недавно она бы отдала все за тишину и покой, а сейчас она пугала ее, наводила на какие-то параноидальные мысли. Она уже потеряла счет времени. Мия ушла, не сказав, где включается электричество, и Мари было очень жутко в наступающих сумерках. Ей бы сейчас безумно хотелось включить телевизор, который она всегда так ненавидела. Но нет. Все поместье хранило скорбное молчание. Этот дом был для семьи Колуччи табу. Именно здесь умерла мать Мии. Как же это тяжело, находиться в чужом, огромном, но пустом доме, носившем в себе след чужого горя. А за окном начиналась гроза. Она не любила грозу. Не боялась, просто не любила. И тут ее озарило. Ведь есть телефон - единственная связь с внешним миром у нее оставалась. Она почему-то на цыпочках вышла из комнаты в поисках телефона. Он обнаружился на кухне и как ни странно был включен. Но тут же возник вопрос - кому звонить? Друзья ее видеть, не то что слышать не хотят. И тут она вспомнила. Семья. У нее была семья. Мать и целых два отца, которые ее любили. Но Соне она не позвонила бы сейчас под страхом смертной казни. Она не представляла, как посмотрит матери в глаза после стольких лет разлуки, за которые она даже не удосужилась ей позвонить. А ведь с Соней обязательно надо будет встретиться, если она ей позвонит. Придется искать другие варианты. Франко. Он конечно очень хороший, но так и не стал для нее отцом. " Стоп, что я мучаюсь!? У меня есть родной отец, который меня любит, позвоню ему."-думала она набирая номер, который очень хорошо помнила.
    - Здравствуйте, могу я попросить к телефону Мартина Андраде?
    - Девушка, не знаю, как получилось так, что вы не в курсе, но Мартин умер 2 года назад. Вы ему кто?- раздался в трубке строгий женский голос.
    - Знакомая.-тихо прошептала Мари,- Спасибо большое- она повесила трубку.
По идее она сейчас должна была рыдать и биться в истерике, но как ни странно слезы высохли. Она просто так же тихо, как и вошла, вышла из кухни и села в уже остывшее кресло. Сколько же всего произошло за эти 9 лет. Она только сейчас поняла, насколько это большой срок. Умер ее отец, а она даже не знает от чего, не знает, где он похоронен. Она сидела с закрытыми глазами. Она вспоминала. Воспоминание - это все, что у нее было.
10 лет назад.
    - Папа, за что он так со мной?- она плакала на руках у отца уже больше часа.
    - Не знаю, дочка.
    - Я никогда его не забуду+
    - Все забывается. Человек ко всему может привыкнуть. Однажды утром ты проснешься и поймешь, что не можешь вспомнить его голос, хотя сейчас ты не представляешь, как без него жить. Потом перед внутренним взором пропадет его лицо. Ты перестанешь тонуть в нем. Его глаза перестанут казаться тебе целым миром. И когда-нибудь встретившись с ним на улице, ты сможешь говорить с ним о погоде, и сердце не будет выпрыгивать из груди, и разрываться от невозможной любви. Поверь, дочка, так и будет
    - Но сейчас мне больно
    - Это пройдет, девочка моя, это пройдет
Не прошло. Оказывается, человек не ко всему может привыкнуть
    - Спасибо большое, Мия за такой замечательный праздник. Ты не представляешь, как для меня важна ваша поддержка. Мне иногда бывает очень тяжело, даже жить не хочется…
    - Пабло, даже говорить так не смей, если.. Если вдруг…
    - Ми, ты серьезно думаешь, что я дурак? Пока я нужен своему сыну, я не уйду. А вот когда почувствую, что Я ему больше не нужен. Тогда…
    - Пабло, даже думать не смей!
    - Да что с тобой сегодня?! Я хотел сказать. Что когда он вырастет, и я буду ему не нужен, я отдам ему эту квартиру и переселюсь к вам. Будем пить на веранде чай , а наши дети будут развлекаться. А жить мы будем в вашем старом поместье на берегу моря. Мия, да что с тобой такое? Ты так побледнела
    - Дорогой, я просто устала, не суди строго будущую маму. -и она улыбнулась ему такой светлой улыбкой, какой улыбаются только беременные женщины и Мадонны на картинах эпохи Возрождения. С необыкновенной теплотой, мудростью, словно весь мир и все люди для них маленькие, несмышленые, но любимые дети. Мия подошла к нему и убрав прядь непослушных волос, поцеловала его в лоб. До этого его ТАК целовала только мама.
    - Еще раз с днем рождения, Пабло.
Она вышла на улицу, где ее ждал Ману.
    - Как он?
    - Ману, я не знаю. Вроде выглядит счастливым и довольным, а глаза. Они у него какие-то потерянные. Как будто он ждал от этого дня многого, а этого не произошло..
    - Он ждал ее, Мия. У него в глазах светилась такая надежда.
    - Ману, но ведь ты же понимаешь, что если бы она была здесь, это было бы катастрофой.
    - Да. Жаль, что она уехала. Теперь уже, наверное, навсегда..
    - Э-э.. Ну в общем да.-Мие вдруг стало стыдно.
    - Родная, ты мне что-то не договариваешь.
    - Нет, любимый, с чего ты взял - сказала Мия и вдруг поняла, что только что наврала мужу. Вот так взяла и обманула самого своего любимого человека просто так. Без всяких причин. А ведь могла бы сказать, хуже бы не стало. Но, как это всегда бывает, ложь накладывается на ложь. Она уже хотела сказать ему правду о Мариссе, но Мануэль смотрел на нее с такой заботой и нежностью, что с губ слетели совсем другие слова:
    - Мануэль.. Спасибо, что ты у меня есть.
Он посмотрел на нее сначала с непониманием, потом улыбнулся и сказал:
    - Мия, ты самое дорогое, что у меня есть, я тебя очень люблю.
    - А я тебя..
    - А я тебя больше.э. И они засмеялись, радуясь своему счастью и любви. Потом последовал короткий, но такой сладкий поцелуй, и чета Агирре села в машину, торопясь домой.
Тяжелая штора, занавешивающая окно квартиры на 3 этаже упала, погружая комнату во мрак. Он с тоской смотрел на черный "Лексус" растворяющийся в предрассветном мареве летнего Буэнос-Айреса. Потом глубоко вздохнул, зажмурил глаза, как будто плотно сжатые веки могли сдержать горячие слезы, готовые покатится по щекам. А за окном начинался новый день.
Проснулась она поздно, когда солнце уже перевалило через свой зенит и лениво катилось на запад. Она сладко потянулась и открыла глаза. Реальность ударила ее резко, жестоко, больно и видимо прямо в солнечное сплетение, потому что воздуха неожиданно стало очень мало. Только в своих снах она была с ним. Они гуляли, целовались, были безумно счастливы. Она держала за руку своего сына. Их сына. И в целом мире нет людей счастливее их. Стоило ей открыть глаза, она поняла, что она одна в большом доме, он далеко. Хотя кажется рукой подать, взять такси и поехать к нему. Ну их разделяют годы разлуки и бездна непонимания. Интересно, он так же одинок, как она? Наверное, нет. У него есть сын, друзья. Они любят его и заботятся о нем. Ей стало вдруг ужасно больно. Она лежит сейчас в пыльном кресле, в каком-то всеми забытом доме и разводит тут сопли! Это не она! Когда она успела стать такой? Сентиментальной дурой, которая только и делает, что жалеет себя. С этим надо заканчивать! Она порывисто вскочила и выбежала на улицу. Июльский день обдал ее своим жаром. Прояснения мыслей не наступило. Она зашагала к тяжелым железным воротам, плохо представляя себя, что она собирается делать. Подальше отсюда. Навстречу свежему ветру, любви, счастью. Вдруг кто-то включил в голове свет. "Куда ты пойдешь? Кто тебя там ждет? Мало ты ему горя принесла, еще добавить хочешь? Ты можешь посмотреть на мир не через призму собственного мученичества? Ты о нем подумала тогда? О них? Почему ты думаешь, что они тебя простят?" Марисса прислонилась к забору и глотала беззвучные слезы. А к воротам подъезжала дорогая черная машина. Мари внутренне напряглась и приготовилась к самообороне. Но из машины выскочила Мия. Такая взволнованная и такая родная. Марисса расслабилась и наконец дала волю слезам. Горячие струйки перемешались с несмытой перед сном тушью. Мия подошла к ней и без слов обняла. Так они и стояли, молча, но понимая друг друга лучше, чем кто-либо.
Противный будильник пропиликал 7 часов утра. Пабло традиционно подавил в зародыше желание кинуть надоедливым домашним любимце (читай- будильником) в стену и продолжать спать. Мечты, мечты. Томми уже ушел в школу. Хорошо, что он такой самостоятельный. Можно спокойно собраться на работу. Зазвонил телефон. Подходить очень не хотелось, но его мнения никто не спрашивал.
    - Да, я слушая- ответил заспанным и угрюмым голосом.
    - Сеньор Бустаманте? Ой, как я рада, что дозвонилась вам! Мы решили сегодня устроить вам запоздалый подарок на день рождения. Я поговорила с нашим Злобным Карликом и он... Ни за что не угадаете! Он разрешил вам взять выходной! Так что сегодня отдыхайте!- смысл звонкого тарахтения его секретарши Беллы доходил до неразбуженного мозга с большим трудом, но все же доходил. Его радости не было конца. Наконец-то можно будет отоспаться!
    - Спасибо, большое, Белли! Я вам очень благодарен.
    - Не за что, сеньор Бустаманте...- наивная дурочка давно была в него влюблена.
Но Пабло уже не слушал ее. Он плюхнулся на постель и стал досматривать прекрасный сон. О ней...
Ей стало как-то неудобно. Мия смотрела на нее такими все понимающими и всепрощающими глазами, что она казалась самой себе самой страшной грешницей.
    - Ми, мне надо исправлять свои ошибки, пока еще можно что-то исправить. Что бы не получилось как с папой.
    - Ты знаешь?...- в ее глазах было столько сочувствия, что это уже порядком начало раздражать Мари. Он ненавидела жалость. Исключением была разве что жалость к самой себе. Когда она могла часами сидеть в темной комнате и предаваться самой черной депрессии.
    - Знаю. Теперь мне надо поговорить с Соней. Потому что если. Если вдруг.. И последнее, что я ей скажу... -в голосе начали проскальзывать истеричные нотки.
    - Этого не случится, ты прямо сейчас пойдешь и объяснишь ей все. Она будет на твоей стороне. Она все это время была на твоей стороне. Ты ведь ее дочь. Если хочешь, я тебя довезу
    - Мия, почему ты такая добрая?
    - Что?
    - Почему ты так добра ко мне? Ты все время была слишком доброй! Я по сравнению с тобой всегда казалась маленькой эгоистичной дрянью. А ты была несравненной Мией Колуччи! Мать Тереза! Не нужна мне твоя жалость, не нужна! Мне никто не нужен! - а вот это уже была полноценная истерика. В глазах Мари плясали сумасшедшие огоньки. Мия действительно испугалась. Она начала медленно пятится к выходу, интуитивно закрывая живот. Вдруг ненормальное пламя в глазах сестры погасло так же внезапно, как и появилось. На Колуччи снова смотрели бесконечно печальные глаза молодой девушки в свои 25 так уставшей от жизни.
    - Ты боишься меня? Зря. Хотя я иногда сама себя боюсь. Уходи Мия. Дай мне побыть одной. До города я сама как-нибудь доберусь. - она говорила еще немного хриплым, но уже абсолютно спокойным голосом. Правда голос был какой-то чужой, как будто говорила не она, а кто-то кто сидел внутри нее. Кто-то чужой и опасный. Повторять дважды Мие не пришлось. Она преувеличенно бодро и беззаботно подошла к машине и, неуверенно помахав Мари рукой, села за руль. Марисса смотрела вслед черной машине, которая слишком быстро отъезжала от огромного дома в сторону Буэнос-Айреса и на ее губах играла печальная и какая-то обреченная ухмылка. Такая, как у грустных клоунов в цирке, которой так боятся маленькие дети. Что же она с собой сделала?...
Она уже час ходила по берегу моря, до боли в глазах всматриваясь в голубую даль. Там, где море почти сливалось с небом, а линия горизонта была размыта белесой дымкой. Но даже среди этого покоя и умиротворения ее измученная душа не могла отдохнуть. Воспоминания с новой силой накатывали на нее. "Надо что-то делать. Так я просто сойду с ума. Или сопьюсь. Или сяду на иглу. А я не хочу такой жизни, не хочу! Он должен меня понять. Он очень меня любит. Любил. Такие чувства так легко не проходят. Хватит размышлять! Действовать пора!" И она быстро зашагала туда, где недавно скрылась Миина машина.
Вот она и в городе. Знакомый театр. Соня наверняка на репетиции. Надо просто найти ее и все ей рассказать. Вот только где взять сил на то, чтобы просто переступить через порог здания. Может все же в аэропорт. Душу опять начали разъедать сомнения. Девушка начала медленно пятится вниз по ступенькам. Она хотела уже развернуться, побежать со всех ног прочь из этого города, этой страны, как вдруг нос к носу столкнулась с кем-то.
    - Милочка, нельзя ли поосторожнее? - Длинные светлые волосы. Черные очки в пол-лица. Не узнать было невозможно.
    - Мама. Женщина сняла очки. Мари ужаснулась. Насколько же она постарела.
Мариссита, девочка моя, я не в чем тебя не виню! Деточка! Как я скучала! Ты могла бы позвонить. Радость моя.
    - Мама… ты так изменилась.
    - Да ладно уж, что там, так и говори, стала старая и страшная. Не надо, не возражай, я все и так знаю. Тонна грима перед выступлением и все дела. Просто… Ты ведь уехала так неожиданно.
    - Прости меня
    - Ничего, родная
    - Мама, я пойду?
    - Конечно. Деточка. Иди. Марисса встала из-за столика недорогого летнего кафе и пошла прочь, стараясь не оглядываться. Но потом все же не выдержала и обернулась. Соня все еще сидела в той неестественной для нее позе, низко опустив голову. У Мари разрывалось сердце. Стареющая, отчаявшаяся, полностью подавленная и уставшая женщина с заплаканными выцветшими глазами. Во все, что осталось, от некогда блистательной Сони Рей. Мариссе стало безумно больно. Сколько же страданий она принесла близким и дорогим ей людям. Тот ее поступок даже эгоистичным нельзя было назвать. Она в первую очередь сделала больно себе. Вдруг что-то толкнуло ее под локоть. Сумочка опрокинулась, и все ее содержимое посыпалось на мостовую.
    - Ой, тетенька, простите, я нечаянно, я вам помогу. Я просто домой торопился, и ..
Марисса подняла глаза и без особого интереса глянула на стоявшего перед ней паренька. И тут ее как будто ударили пыльным мешком по голове. Ошибиться она не могла.
    - Вам не больно? Тетенька, а как вас зовут?
    - Марисса
    - Очень приятно. А меня Томми.
Пабло метался по квартире, не обращая внимания на сшибленные в результате недавнего погрома предметы. Где он? С кем? Жив ли еще? Томми должен был прийти домой 3 часа назад. Он уже обзвонил всех его друзей, приятелей, знакомых. Всю школу вплоть до старших курсов. Все свидетельские показания сводились к тому, что после уроков мальчик сразу побежал домой. Что же можно делать столько времени. В больном сознание обезумевшего отца рождалась только одна мысль. Что-то случилось. Что-то непредвиденное, и безусловно страшное. В конце концов, он просто обессилено упал в кресло и молил Бога о сне. Разум отказывался бить официальную тревогу, хотя чувства были обострены до предела уже давно. Сознание против воли рисовало страшные картины, а он всеми силами заставлял себя думать о хорошем.
"Если бы с ним действительно случилось что-нибудь серьезное, я бы почувствовал. Вроде ни разу не проверял. Но говорят, между родителями и детьми существует какая-то особая связь. Хотя может это не мой случай. Но, Господи, если он придет живой и невредимый, я не знаю, что буду делать. Зацелую и буду всю жизнь баловать, за то. что он все таки живой, или посажу под домашний арест, за то, что мне за это время пришлось пережить. Он хотел хоть немного отдохнуть, решить, что ему делать, но веки отказывались закрываться. Какой там сон! Что может быть ужаснее, чем пропажа ребенка!? Это удар в спину, по самому дорогому, что есть в жизни. Что делать? Куда звонить? В скорую, полицию, морг? Даже мысли об этом отдавались в мозгу болью, словно сознание рассыпалось на мелкие осколки, даже в стеклянную пыль. Не было смысла собирать эти осколки по углам подсознания - все равно не соберешь. Он никогда не думал, ч то когда-нибудь будет в таком паническом состоянии. Наверное, надо позвонить Мие. Она всегда была для него как сестра. Помогала советом и делом. Но рука, потянувшаяся было к телефону. отдернулась. Мия будет страшно волноваться, а в ее положении это очень опасно.
Удивительно, как в том состоянии он умудрялся думать о чем-нибудь, кроме сына. Он оглядел свою квартиру, как будто в первый раз увидел. Что значит его жизнь без его мальчика? Единственный светлый и наивный лучик в его проклятой жизни. Если его не будет.
Преодолевая внезапно одолевшее его презрение к жизни, он непослушными руками взял трубку. Гудки. Долгие гудки минут на 15. Да о чем они думают?! Когда нужна их помощь. Тут телефон отозвался противным шелестящим звуком.
    - Алло- закричал он, уже не думая ни о чем. -Алло, полиция
    - Марисса, мне нравится с тобой гулять. Спасибо, что взяла меня с собой. Ты не спешишь?
    - Мне не к кому спешить.
    - Что, у тебя разве никого нет? Ни мужа, ни детей?
    - Нет-Мари страшно смутилась. Как же это оказывается здорово иметь ребенка. Какое счастье. "У тебя было это счастье, ты его упустила. Сейчас ты мучаешься, и абсолютно заслуженно!" Она шла, не поднимая на него глаза. Томми был по-детски счастлив, что взрослая незнакомая женщина гуляет с ним и разговаривает, как с "большим". Он не видел в глазах Мари смертельную тоску. А может и видел, но не уделял особого внимания. Его папа всегда был такой грустный.
    - Ты красивая. Странно, что у тебя нет мужа.- серьезно сказал мальчик. - хочешь. Я тебя с моим папой познакомлю? Он у меня тоже красивый. Весь в меня.
    - Нет, детка, наверное лучше не стоит.- тихо сказала она. Слезы сдавили горло. Держаться, не сорватьсяэ - у твоего папы, наверное, есть любимая женщина, раз он такой красивыйэ
    - Нет, он все маму никак не забудет. Она у нас тоже красивая была.
    - Она умерла? - "Идиотка, что ты делаешь, зачем ты его обманываешь?!!"
    - Нет. Хотя лучше бы, наверное и так
Марисса почувствовала, что ее сердце провалилось в пятки, поднялось вверх, застряло в горле и упало обратно, гулко стукнувшись об ребра. Захотелось просто испариться, подняться в облака, где не будет этой боли. А эти слова маленького ребенка.. Ее сына. Который хотел бы ее смерти. Вот уж воистину, все воздается по заслугам. Вся та, боль, разочарование и горечь, которую она тогда принесла своим любимым, сейчас вернулись к ней одной, внезапно оброненной фразой. А Томми между тем, обрадованный, такой реакцией, и считая, что молчание - признак усиленного внимания, продолжал:
    - Папа такой грустный все время. Я бы хотел, чтобы у него была подружка. Лучше бы конечно жить с мамой, но она нас предала. Она не любила нас с папой.
    - Почему ты так думаешь? Может она до сих пор любит вас всем сердцем, ночей не спит, тоскует по вам
    - А разве когда любишь, можешь предать?- Томми обезоруживающе заглянул ей в глаза. Ответа не было.
Пабло лихорадочно смотрел на часы. Полиции не было уже сорок минут. За это время он уже успел пережить несколько состояний от абсолютно шокового, до какого-то странного безразличия ко всему происходящему. Сейчас он сидел все в том же кресле с закрытыми глазами и молил Господа о смерти. Звонок. Телефон. Это все уже не имеет значения. Он немного скривился от навязчивых трелей "Лунной сонаты". Сейчас ему все было омерзительно. Он сам не заметил, как его окутал спасительный сон.
    - Марисса, а ты знаешь, я тебя приглашаю домой. Зайдешь, чаю попьешь. Папа обрадуется.
    - Нет, Томми, я пойду..
    - Куда? Ты же сама сказала, что иностранка, что у тебя здесь никого нет. Поживешь у нас! Я сказал, и точка!
    - Но… А в прочем ладно. - сопротивляться было уже бесполезно. Будь, что будет и пропади все пропадом! Томми был страшно доволен, что уговорил взрослую тетю. Да что там уговорил, он сказал - она сделал! Настоящий мужчина. Как отец.
    - Ты здесь подожди, я его подготовлю, что у нас гости
Марисса осталась стоять на пороге. Вот он. Шанс убежать. Никто не заметит. Ребенок очень скоро забудет случайную знакомую. Но она словно окаменела. Теперь уже все равно.
    - Паап. Ты спишь?- Мальчик неуверенно вошел в квартиру. Похоже, что-то случилось. Легкий и несвоевременный укол совести, и снова хорошее настроение. Дети…
Пабло между тем открыл глаза. Его чувства не поддавались описанию. Живой! Здоровый! Улыбается! Паразит…
    - Томас Сантьяго Бустаманте! Что вы себе позволяете! - начал было он, но суровый тон неуловимо быстро сменился на какой-то жалобный. - Ты хоть понимаешь, как я волновался? Он обнял сына.
    - Пап, ну не надо, ну я уже большой! Я мужчина!
    - Ах ты мужчина! Тогда умей отвечать за свои поступки! Тебя не учили звонить, когда задерживаешься? Ты хотя бы представляешь, что мне пришлось пережить? Я уже полицию вызвал!
Марисса стояла за дверью и не могла поверить, что это ее Пабло. Заботливый любящий отец. Снова проклятые слезы. Никогда! Она не будет перед ним плакать!
А Пабло разбушевался не на шутку.
    - Неделя домашнего ареста! И без компьютера.
И тут она не выдержала.
    - Не ругайте мальчика, это я во всем виновата.
Пабло резко развернулся к двери. Его лицо выразило такую гамму чувств, что казалось, человек не может столько всего чувствовать одновременно.
    - Ты???!!!
Томми естественно побежал в свою комнату, обрадованный возможностью спихнуть всю ответственность и тяжесть папиного гнева на взрослую незнакомую тетю. А они так и остались стоять в тех немного неестественных позах, в которых застала их эта встреча. Он все еще сидя на корточках, с огромными, широко распахнутыми глазами. Она, похожая на статую, сжимавшая в руках гитару, из-за которой ей порядком надоел Томми просьбами что-нибудь сыграть. Не так они представляли свою встречу после долгой разлуки. Он смотрел на нее и не мог понять, изменилась она или нет. Конечно, она уже не была похожа на ту рыжую, смешную и бесшабашную девчонку, которая смотрела на него со школьных фотографий. Она изменилась, похорошела, но огромные глаза, которые он так любил, погасли. В них больше не горел тот мятежный, живой огонек, который освещал даже самый хмурый и скучный день. Он смотрел на нее и не узнавал. Не узнавал, но… Господи, а он-то дурак думал, что сердце можно обмануть. Пустить по неверному следу, подчинить со временем разуму. А ведь самое обидное то, что он уже почти убедил себя в способности жить без нее. И вот в одну секунду сердце, долгие годы не имеющее право голоса, решило отыграться. Его стук заглушал все оставшиеся в голове мысли. "Зачем она пришла, что хочет? А может быть, она пришла потому что…"Нет.
Ему самому эта мысль вдруг показалась настолько дикой, что на мгновение к нему вернулась способность соображать. Сколько раз он представлял себе их встречу…Придумывал меткие, остроумные фразы, которые он должен был ей сказать при встрече. В его фантазиях он был горд, весел и самолюбив. А что сейчас? Наверное, он сейчас похож на потерявшегося щенка, которого жестоко наказала любимая хозяйка.
Ему было больно, он пережил это и снова смотрит на хозяйку немного затравленным, но все таким же влюбленным взглядом, ожидая сурового приговора любимых глаз. Что скажет, как посмотрит, сможет ли сдержать дрожь в голосе? Лицо Пабло оставалось неподвижным, но в глазах отражалась Неравная борьба разума с сердцем. "Соберись, ты же мужчина! Забыл, сколько боли она нам принесла в прошлый раз? Ты думаешь, что-нибудь изменится? Думаешь, она тебя на этот раз пожалеет? Да никогда! Хватит изображать 16 летнего романтика с засохшей розой и томиком стихов в руках! Просто выкинь ее из своей жизни, как она когда-то выкинула тебя! Это же так просто!"... "Но она нужна ему."- парировало сердце, одной фразой одерживая безоговорочную победу. К сожалению(или к счастью), Марисса не догадывалась о мыслях Пабло. Ей хотелось одного - провалиться сквозь землю. Убежать, уехать, снова жить так, как она жила все эти годы. Без любви, без счастья, но это все же лучше, чем смотреть в его глаза, которые вечно будут служить ей немым укором. Такие наивные и детские. Точно такие же, какими смотрел минуту назад ее сын. Их сын. Сколько она должна была им сказать. Объяснить… Но помимо ее воли в ней опять проснулся инстинкт самосохранения. Она боялась этого. Боялась даже глаза на него поднять. Весь словарный запас подошел к нулю и теперь стремился к минус бесконечности. Надо, в конце концов, что-то сказать!
    -Я…Ну вот…- голос был какой-то чужой и хриплый. Ага, очень умно! Сказала! Вот дура, лучше бы молчала. Теперь он насторожился, ждет, что ты дальше скажешь. А сказать тебе нечего! Мысли неслись с такой скоростью, что собрать их воедино было просто невозможно. Как только она старалась сосредоточиться на одной из них, мысль в панике убегала. Нервы были натянуты гитарной струной. Он ожидающе смотрел на нее. Одна струна с неприятным звоном лопнула. "Ничего, я же актриса, смогу доиграть и на одной струне" Видимо, она переценила себя. Тишина все нарастала, выдавливала барабанные перепонки. Напряжение ощущалось уже физически. И как только она набрала побольше воздуха в легкие, чтобы продолжать свой "монолог", звенящую пыльную тишину прорезал телефонный звонок.
Никогда еще звуки незабвенного произведения Бетховена не казались ей настолько противными. Чудом собранные в кучку мысли радостно разлетелись, радуясь своей неожиданной свободе. Собрать их заново казалось ей абсолютно непосильной задачей. И вдруг она страшно разозлилась. На телефон, не прекращающий издавать пронзительно-неприятные звуки. На Пабло, который с тем же ожиданием на лице и надеждой в глазах смотрел на нее. На себя, дуру, приехавшую сюда со слепой детской надеждой на чудо. На эту трижды проклятую жизнь, которая не уставала ставить ей подножки и с интересом юного натуралиста смотреть, поднимется она на этот раз, или останется лежать, отчаявшись получить что-то кроме бесконечных ударов судьбы. А ведь в душе она все еще ребенок. Который предпочитает делать больно другим для того, чтобы не сделали больно ему. Почему она не может просто жить? Почему вся ее жизнь - лишь доказательство всем того, что она еще не умерла? Ведь если задуматься, ее жизнь никого по-настоящему не интересовала. Ее в особенности. А сейчас он смотрит на нее. Она бы все отдала за то, что бы он сейчас отвернулся или просто отвел глаза. Потому что его глаза снова ее притягивали. Снова куда-то звали. Как много лет назад. Очень много. Она просто чувствовала, что не может не смотреть в эти лучистые глаза, от которых ей всегда становилось теплее. Которые всегда давали ей чувство полной защищенности, как будто она была маленькой девочкой под уютным шерстяным одеялом… Как она могла это разрушить? Своими руками разбить все, что так долго собирала. Как много у них на пути было испытаний. Они все прошли, чтобы потом она все в один миг разрушила. Ненависть к себе опять горячей волной поднялась по всему телу, в горле появился комок, а глаза сильно защипало. Дышать вдруг стало очень трудно. "Отвернись же, отвернись. Пожалуйста!" Но он смотрел на нее. Смотрел и пытался понять свои чувства. В сердце, словно что-то проснулось. А ведь он почти забыл… Забыл блеск ее глаз, ее запах, какое-то необыкновенное тепло, исходившее от нее. Память хранила только образ. Оболочку. А сейчас… Она опять притягивала его.
Он опять чувствовал себя мальчишкой. Ему вдруг захотелось вычеркнуть из жизни эти 9 лет одиночества. Забыть. Простить ее. Он опять понял, что без нее не мог быть полностью счастливым. Она могла подарить ему счастье. Любовь. Но тогда почему в ее глазах только страх?
Он вдруг неожиданно для себя шагнул к ней. Ее глаза расширились от ужаса. "Боже, не приближайся, Пабло, не надо!". "Она меня боится. Почему?"он приблизился еще на один шаг. Совсем близко. Глаза в глаза. Из ее глаз вдруг пропал ужас, они потеплели, засияли таким знакомым светом…Момент и…
    - Ау, вы заснули? К телефону никто не хочет подойти?! Пап!
Они отскочили друг от друга, чувствуя себя нашкодившими подростками. Посмотрели друг на друга. Но очарование моментом пропало. Суровая реальность ворвалась в сердце каждого, превращая душу в пустыню. Он вздохнул и поднял трубку:
    - Пабло Бустаманте слушает. Марисса смотрела, как меняется лицо Пабло по мере того, как продолжался разговор. Оно из непонимающего и растерянного превратилось в лицо безмерно уставшего человека. Она ничего не говорила, только смотрела на него и искала в любимых глазах привычное для нее "я - супермен!". Ничего. Усталость, да. Печаль, да. А вот ничего похожего на прежнего Пабло в них не осталось. Но Мари показалось, что такого непривычного, но бесконечно родного она его любит еще больше. Он сильно повзрослел в отличие от нее. Мари в душе все равно была маленьким немного капризным ребенком. Она боялась расстаться с детством. Единственным светлым пятнышком в ее жизни. Когда она была юной бесшабашной бунтаркой, верила в вечную дружбу, любила и была любима. Возможно, все это жило в ее сердце до сих пор. Но многочисленные холодные вихри, опустошающие душу, вытеснили все самое лучшее в ней куда-то в самый уголок, прижали к стенке. Она всегда ненавидела ложь и фальшь. Но теперь она уже не могла без нее. Она захлебывалась, задыхалась в постоянном обмане. Она обманывала друзей, она обманывала себя. Каждый день, в бессильном плаче пытаясь вырваться из окружающего ее кольца. Все давило на нее. Сильнее всего - осознание того, что во всех своих мучениях виновата она. Она боялась реальности. Боялась остаться с ней один на один. А ведь она всегда ненавидела страх. Но и он стал частью ее жизни. Вечным ее спутником. В ее сердце, казалось, осталась одна только мечта, самая несбыточная в мире. Никогда не взрослеть. И не узнать той боли, проблем и ужасов, которые готовит взрослая жизнь. А он не побоялся. Он повзрослел. Ему было ради кого. А ей нет. Или есть?...
Наконец Пабло положил трубку. Посмотрел на Мари оценивающем взглядом.
    - Останешься здесь. Если приедет полиция, скажи, что ложная тревога. Если надо будет - заплати, деньги в тумбочке. А я пошел. - его голос был таким холодным, что она даже удивилась. И этот человек, который 5 минут назад ТАК смотрел на нее, теперь Так с ней разговаривает? Что-то было не так.
    - А ты куда? - спросила она и даже удивилась своему вопросу. Даже не вопросу, а тому, что она смогла хоть что-то сказать. Он тоже посмотрел на нее с непониманием. Она почему-то смутилась, потом испугалась и сразу захотела стать маленькой - маленькой. А лучше невидимой. Но взгляд Пабло вдруг сверкнул знакомым озорным огоньком. Подумать только! Андраде его боится!
    - Мне звонили из тюрьмы. Спрашивали, буду ли я забирать тело отца.
    - И ты сказал, что будешь?
    - Конечно. Ты бы сделала на моем месте иначе? - Пабло удивленно поднял бровь.
Но Марисса не отвечала. Она вообще его не слышала. В ее голове была только одна мысль. Мертв. Серхио Бустаманте мертв. Вот когда она почувствовала себя счастливой. Горячая волна ненависти прилила к сердцу. Это была не та бурная ненависть эмоциональной девчонки. Абсолютно трезвая ненависть хладнокровной опытной стервы. Она была уверена, что если бы она с бывшим мэром встретились, она бы его вполне осмысленно могла убить. Отмазка у Серхио была только одна. Он и так был мертв. " Марисса, о чем ты так спокойно рассуждаешь! Об убийстве! Подумай о Пабло, ему сейчас тяжело, Бустаманте ведь его отец. Подумай об этом." - Навязчиво шептал внутренний голосок.
    - Этот человек поломал мою жизнь. Он заслуживает от меня только ненависть. - спокойно возразила совести Мари. Совесть грустно вздохнула и снова спряталась со словами: " А ты так ничего и не поняла...". Продолжение следует.....

Отредактировано MARSY (2012-01-16 23:03:40)